По воспоминаниям прокурора Петроградской судебной палаты С. В. Завадского, во время заключения Хрусталёв обнаружил признаки мании преследования: писал многочисленные жалобы, в которых утверждал, что лица, заключившие его в тюрьму, являются немецкими шпионами.